Ирин и Аминт. Пастушеская повесть
На тех счастливых полях, где молодые люди, водимы будучи рукою невинности и удовольствия, проживали дни свои в восхищении, где не зная порока, все составляли одно благополучное семейство, все были братья и друзья, – на сих блаженных полях жил Ирин.
Восемьдесят уже раз земля получала новую жизнь после его рождения, и опыт довел мудрость его до совершенства, так, как благодетельное солнце сладкие плоды в зрелость приводит. Он был советником и учителем всея тамошней стороны. Советы его почитались ненарушимыми законами.
Силы его начинали ослабевать, и он приближался уже к смерти. Всякий пастух и всякая пастушка, увидя его, с печалию говорили друг другу: «Ах! Скоро Ирин не будет уже с нами!» – и слезы выступали при сих словах из глаз их.
Но он расцветал снова в своем сыне. Аминт был надеждою и утехою всея Аркадии. Сей юноша проживал еще семнадцатую весну, но добродетель была уже написана на лице его. Красотою и стройностию превосходил он всех своих сверстников, подобно как лилия другие цветы превышает. Делать добро было душою всех его действий.
Отец часто посылал его с плодами, или с хлебом, или с тучными овцами к бедным людям.
– Провидение, – говорил он, – дало им право на мое богатство. Для Аминта не было ничего приятнее сего дела.
Некогда возвратился он в свою хижину поздно, когда уже бледная царица ночи в тихом величестве взошла на горизонт. С радости обнял он доброго своего отца, так как нежная виноградная лоза обвивается около ивы.
– Здравствуй, сын мой! – сказал Ирин. – Долго ждал я тебя. Для чего пришел ты так поздно?
– Исполнив приятное мое дело, – отвечал Аминт, – и распространивши радостную улыбку на лицах бедного семейства, возвращался я с удовольствием, и уставши, сел у подошвы той горы, которая недалеко от нас скрывает в облаках свою вершину. Восхищаясь согласными песнями крылатых певцов и тихою силою заходящего солнца, которое покрывало западные облака пурпуровым цветом, сидел я так долго и думал с благодарностию о Провидении и о тебе, и в сих сладких мыслях заснул. Тогда привиделся мне сон темный и непонятный.
На пространной равнине увидел я огромное здание. Казалось, что кровля его достает до самых звезд; столпы из драгоценного мрамора подкрепляли его, золото и дорогие камни сияли в нем со всех сторон.
Я захотел осмотреть вблизи это прекрасное здание, и пошел к нему скорыми шагами, однако острые терны кололи мои ноги, и я должен был идти с великим трудом по узким и каменистым тропинкам, окруженным с обоих сторон страшными пропастями, которых я прежде не видел. Ужас объял мою душу. Но чем далее шел я, тем лучше становилась дорога.
Я подошел уже к самому тому великолепному зданию, как вдруг увидел пред ним маленький домик ничем не украшенный. Я хотел пройти мимо него, но некий голос сказал мне громко: «Человек! Ты не можешь иным путем прийти к желанному месту, как только чрез сей домик.»
При сих словах сердце мое затрепетало, сладкий сон меня оставил, и я поспешил к тебе.
Мудрый Ирин отвечал, улыбаясь своему сыну:
– Не забывай никогда сна своего. Почитай его правилом, по которому тебе жить должно, когда я переселюсь к моим предкам. Великолепное здание, которое ты видел, есть храм чести, а маленький домик храм добродетели. Путь к ним труден и тягостен, но во храм чести нет иначе входу, как только через храм добродетели.
Из первого в России журнала для детей “Детское чтение для сердца и разума”
