Исцеление двух слепцов
Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!
Несколько раз в Евангелии мы слышим, как Господь, Который только что облагодатствовал кого-то, совершил чудо над человеком, приказывает ему никому ни слова об этом не говорить. Нас, возможно, это озадачивает. Однако если мы обратимся к себе, становится ясно: требуется большая глубина и зрелость, чтобы рассказать другим, что Господь сотворил нам, и притом не выпячивать себя, не использовать Божии чудеса, Божию любовь и заботу как повод к тщеславию, гордости.
Как часто, прикоснувшись лишь к краю одежды Христовой, мы обращаемся к другим и разглашаем это событие. И делаем это таким образом, что каждый, если только поверит нам, если поверит больше тому, что слышит, чем тому, что видит, может счесть, что мы достойны совершенного над нами чуда, явленной нам милости. Мы должны быть очень осторожны относительного того, как мы рассказываем о нашей таинственной внутренней жизни в Боге. Один древний писатель сказал: «Откроешь уста — и сквозняк заморозит твое сердце». Это нам следует помнить.
Иногда мы встречаемся с отчаянной нуждой человека, которому нужно услышать, - и тогда мы должны говорить. Но тогда нам нужно сознавать, что, если мы заговорим, мы как бы выдадим то, что нам было дано, и останемся опустошенными; и мы должны быть готовы отдать и одновременно потерять. В конечном итоге мы не лишимся милости или любви Божией, но, возможно, особенное тепло у нас на сердце, особенное чувство изумления, особенная наша радость перейдут к кому-то другому, а мы их никогда больше не ощутим. Вместо них возрастает новая зрелость, готовность на жертву, готовность отдавать, не считаясь с ценой, готовность быть истинным служителем Христа, чего бы это нам ни стоило, Да, бывшее с нами тепло, и радость, и мир уходят, Но как часто мы легко говорим о вещах, которые слишком глубокие, чтобы о них можно было так говорить. Когда это случается с нами, мы должны проверить себя и понять, что глубокие и святые дары Божии имели непрочные корни в неглубокой почве нашего сердца. И тогда мы должны трудиться, приложить большие усилия, чтобы превратить эту неглубокую почву в почву богатую и глубокую, в которой каждое слово Божие может пустить корни, и мы принесем плод богатого урожая.
Задумаемся над этой заповедью Христа, потому что часто, очень часто мы с легкостью говорим о своей духовной жизни, о Боге, о том, что Он даровал нам, что Он значит для нас; и в итоге оказываемся обедневшими. А другой человек порой отходит, ставя наши слова под сомнение, потому что — как может он поверить, что мы так близки к Богу? Или он отходит от нас, думая: какого замечательного человека я встретил! — и мы оказываемся для него ширмой вместо откровения. Мы заслоняем Бога, Христа, Его чудные дела, потому что сами стоим между всем этим и человеком, который в них нуждается.
Задумаемся над этим. Чтобы быть в состоянии говорить о чудных делах Божиих, не погрешая против них, нам нужна вся наша глубина, нам нужна вся наша широта и глубина, более того, все смирение, на какое мы способны или какое Бог может даровать нам. Будем ликовать о том, что Бог нам дает, будем хранить это как самое драгоценное сокровище. И будем отдавать это щедро, но только тогда, когда мы на это способны или когда перед нами реальная, вопиющая нужда и мы готовы остаться опустошенными, готовы открыться другому, чтобы он принял дар, а сами готовы умереть ради того, чтобы другой жил. Аминь.
Митрополит Антоний Сурожский, 30 июля 1995 г.
