О вечной муке

Прежде всего передаю вам молитвы и благословения отцов Святой Горы. Пусть молитвы этих святых людей принесут благословение Божие в ваши души, в ваши семьи, и разрешат каждую проблему вашей жизни.

Я хотел бы начать с очень полезного, с одной истории, которую мы читали в трапезной нашей обители во время обеда и, поскольку она прекрасна, я вам прочту се, и после мы поговорим об этом.

Удивительная история Феодорита Антиохийского, епископа Кирского.

 «Блаженный Феодорит Антиохийский, епископ кафедры Кира, поведал нам, что как-то пришел к нему один монах, одетый в старую рясу, неумытый, одна рука была перевязана куском власяницы, и он (Феодорит) пригласил его поесть с ним. Когда они сели за трапезу, то монах ел левой рукой, а правая, как мы сказали, была перевязана старой рясой... И говорит ему Феодорит:

- Почему, брате, ты не ешь своей правой рукой, а только левой?

Монах отвечает:

- Прости меня, святой Владыко, потому что у меня есть недуг, из-за которого я это не могу делать.

Феодорит заставлял его сказать правду, но тот не хотел. Тогда Феодорит, как бы по вдохновению свыше, простер свою руку, стащил эту повязку и бросил ее. От руки изошло такое невыносимое зловоние, что все зажали носы, и когда повязку вернули на руку, это невыносимое зловоние сразу прекратилось. Удивившийся святой попросил монаха, чтобы он рассказал ему всю правду. Тогда тот вздохнул и начал свой рассказ:

- Я, отче святый (говорит монах епископу Феодориту) имел благолепную (то есть красивую, прекрасную лицом) мать, которая овдовела совсем юной, когда я был у нее еще маленьким младенцем. Она предалась разгулу и распутству и собрала большое богатство благодаря своему блуду. Я вырос, а она, много лет пребыв в этом позоре, умерла. Осознав всё, помыслив о смерти и будущем воздаянии, я отрекся от мира. И поскольку у моих родителей было много вещей и богатств, я сказал себе: "Да не будет, Христе Царю, чтобы я унаследовал нечестивое богатство, которое было скверно собрано". И я раздал всё бедным, церквям и монастырям, за упокой души моей матери, и, по слову своему, не оставил себе ничего, кроме того, во что был одет.

Затем я сказал: "Но кто бы известил меня, что Бог принял милостыню, которую я роздал и которая была столь неправедно собрана? И получит ли хоть какую-то пользу моя мать от этой милостыни?" Я отправился в Иерусалим и рассказал обо всем патриарху, и он сказал мне:

- Ты хорошо сделал, что роздал всё и позаботился о спасении своей матери. Однако невозможно, чтобы кто-нибудь тебе точно сказал, спаслась ли она. Иди к подвижникам, там ты найдешь боголюбивых и прозорливых мужей, которые могут тебя известить об этом через Божественное откровение.

Отправившись в путь, я пришел в скит и рассказал всё отцам, и услышал от них сказанное со смирением: "Сегодня среди нас нет такого святого, которого ты ищешь. Однако, если хочешь послушать нашего совета, иди в пустыню, и ты найдешь того, кто может известить тебя об этом. И не отчаивайся, но иди с дерзновением, и Господь будет с тобою".

Взяв хлеб и воду, с молитвами отцов я отправился в путь и шел тридцать дней. И нашел маленькую пещерку, где было немного воды и следы человека. Я обрадовался и постучал в дверь по обычаю монахов, произнося молитву.

Мы сели, и сказал мне раб Божий:

- Добро пожаловать, чадо! Почему ты свершил такой труд, придя ко мне? Скажи мне, что в миру, как род христианский? Утверждается ли вера?

Я ему ответил:  

- Твоими молитвами, всё хорошо в миру. Но я пришел к тебе по одной причине и прошу тебя, святой отец, научи меня.

Говорит мне старец:

- И какова же причина, по которой ты пришел сюда? Тогда я ему рассказал то, что произошло с моей матерью, и просил известить меня, получила ли она спасение, или нет.

Старец ответил:

- Это выше моих сил, чадо, однако попросим Бога вдвоем, и, что захочет Господь, Он явит нам.

И встав, своим пальмовым посохом он начертил на земле вне пещеры круг и поставил меня в его середину. И повелел мне простоять изо всех сил семь дней. (То есть он вышел из пещеры и начертил своим посохом круг.) И сказал мне:

- Стой здесь семь дней. Не садись, не ешь ничего, пока и я не завершу молитву. И я не буду садиться и не буду ничего есть, но буду молиться Богу день и ночь, чтобы мне явилось то, о чем ты спрашиваешь.

Он сказал, что он будет совершать подобное сему внутри пещеры, и, сотворив молитву, вошел в свою пещеру.

Когда наступила седьмая ночь, я пришел в исступление и увидел с левой стороны озеро, полное грязи и неизмеримого смрада, и головы многих людей поднимались и опускались, как будто бы озеро кипело. Подобно тому, как какая-нибудь женщина варит фасоль, и фасолины подымаются и опускаются по мере бурления кипящей воды, так, казалось, кипели и души, которые были в озере. И среди них, кто поднимался и опускался с кипением в озере, я видел и мать мою, поднимающуюся и опускающуюся в глубину грязи этого навоза. И, поднявшись до груди, она возопила. То есть в тот момент, когда мать в озере поднялась до груди, она увидела своего сына и закричала:

- Чадо мое сладчайшее, помилуй меня! Чадо мое, помоги мне!

И снова погрузилась, пошла ко дну. И снова в третий раз я увидел ее восходящей, и еще сильнее она закричала с рыданиями и плачем:

- Чадо, умилосердись. Не оставь меня в этой нужде!

Я же, упав на колени от жалости, забыв об опасности погрузить свою руку в нечто кипящее, простер правую мою руку и схватил ее за волосы. И когда она погружалась вниз, то и моя правая рука по локоть опустилась в эту смрадную грязь, в этот огонь. И так я ухватил ее и вытащил из грязи озера.

Затем справа я увидел купель, полную чистой и благоуханной воды. И погрузив мать в купель, я омыл ее и очистил от грязи. И, поставив ее справа рядом с некими мужами, одетыми в белое, я прославил и возблагодарил Бога, избавившего ее от ужасного мучения.

Вот что я видел. Утром на рассвете вышел сей раб Божий, подвижник, пустынник, и стал расспрашивать, что я видел в моем исступлении. Я рассказал ему всё, что я видел, и он подтвердил, что это действительно было, поскольку и он, как он сказал, видел то же самое. Когда же я протянул мою руку и не мог вынести неизмеримого смрада, святой сказал мне:

- Не заботься об этом. Это - печать истины, чтобы уверовали мы и те, кто услышит и увидит, что истинным было это видение, а не фантазией. И то, что Бог может и после смерти сотворить милости и щедроты творящим молитвы, служение и милостыню за усопших, и помилует их, и избавит их от вечной муки. Что же до смрада руки твоей, то извещаю тебя, что Бог может совершенно это изгладить. Однако для того, чтобы чудо это не показалось сомнительным и невероятным для многих, то пусть всё останется так.

И сказав это, раб Божий отрезал часть своей рясы и обернул мою руку, и немедленно прекратилось это не выносимое зловоние. И пришло благоухание, которое остается до тех пор, пока на мне находится ткань от рясы сего святого старца. Если же кто снимет ее, как поступила ваша святость, тогда ни я, ни кто-то другой не может вынести этот неизмеримый смрад.

Затем сказал преподобный:

- Смотри, какую дорогу ты выдержал, и у тебя нет средств для возвращения в твое отечество. Что ты будешь делать?

И когда он говорил это, вдруг подул южный ветер, и градовое облако оторвалось от дуновения ветра. И святой старец сказал следующее:

- Повелеваю именем Господа тебе, ангелу, держащему облако, благополучно доставить на облаке сего брата в его дом, чтобы он поведал всем чудеса Господа, Который без сомнения дает всем к Нему молящимся и исполняет прошения их, что милость его и щедроты обретаются в род и род для призывающих Его во истине.

Когда преподобный сказал это, облако подняло меня и переместило, как Аввакума, в мой дом, в Антиохию. И я прославил Бога, творящего чудеса».

Из этого рассказа, столь удивительного и поучительного, нам следует сделать определенные выводы.

Православная Церковь верует и утверждает догматически, что после смерти существует вечная жизнь. Вечность означает жизнь без конца. Существует вечная жизнь во свете Божием, существует вечная жизнь и во мраке, далеко от Бога. Подобно тому, как Бог бессмертен, так и душа человека никогда не умирает. Только когда человек теряет Бога и теряет жизнь во свете, тогда он, к несчастью, унаследует вечную жизнь мрака, далекую от Бога, которая называется вечным мучением и является чем-то очень страшным.

Если мы лишаемся благодати Божией, когда по многим и различным причинам и по попущению благодать Божия удаляется от нас, то мы ощущаем себя несчастными, и нами овладевают мучительные чувства, которые нас терзают и причиняют боль. Насколько более непостижимыми являются эти пытки вечного мучения, которые никогда не окончатся! Это то, что совершенно не постигается умом человека. И, однако, это есть истина и действительность, что в одно мгновение грех, если мы грешны, ведет нас к вечной муке. Так и эта грешная мать монаха, поскольку ушла без покаяния, подверглась вечному мучению.

Еще мы видим здесь, в этом рассказе, что один-единственный подвижник сотворил это великое чудо. Своими молитвами он спас женщину, погубившую свою жизнь и полностью погруженную в грязь. Если бы он не подвизался, если бы не закрылся в пещере, если бы не подвергал себя лишениям, то разве удостоился бы этого великого дерзновения, разве вытащил бы эту душу из грязи горящего озера? Сколькие и сколькие души спаслись его молитвами? Этой истории довелось быть записанной, и она дошла до нас, и, теперь читая ее, мы таким образом вкушаем крошечку от бесчисленных чудес этих святых людей.

И как мы видим из многих подобных историй подвижнической традиции, которая является неопровержимой, что, действительно, сильные молитвы и святость некоторых святых людей является тем, что умилостивляет Господа, изглаживает вину, и душа, которая некогда отвергала Бога своими делами и тем осудила себя на наказание душевной смерти, возвращается к Богу. Предстательство святых является достаточно могущественным для того, чтобы исхитить души из мучения и привести их к вечной жизни.

И, однако, еретики полагают, что Православная Церковь совершает ошибку, веруя и уча, что верующие люди и достигшие святости монахи могут предстательствовать за грешников Богу и спасать души от мучения.

К сожалению, и многие православные христиане думают, что монахи не приносят обществу никакой любви и поддержки в проблемах людей, которые подвизаются в мире. И говорят: «В чем польза монахов, которые закрываются в монастырях и заботятся только о себе? И если все хорошие парни уйдут из мира и пойдут в монастыри, то кто поможет людям, которые плывут по мирскому морю?» Великий Антоний, как мы знаем, был в пустыни, как и многие другие святые отцы. И, однако, он удерживал вселенную своими молитвами.

Мы видим также, что и все другие молитвы, моления, служения и милостыни помогают и вытаскивают души из ада. Поэтому подобает и нам не нерадеть в молитве об усопших, которые имеют в ней несомненную нужду. Потому что кто поможет им там, внизу, если они не обрели милость, если они не находятся во свете Божием? Они ожидают этой малейшей помощи с великой и невообразимой жаждой. Если бы мы находились в тюрьме и не знали, выйдем ли мы когда-нибудь из нее, и в одну секунду к нам пришло бы избавление от долга, и мы бы освободились, то какую бы мы испытали радость, какое успокоение и признательность по отношению к нашему благодетелю?

Точно так, но в несравненно большей степени, происходит, когда кто-либо осужден в другом мире и совершенно отчаялся, поскольку тогда он видит, что «во аде нет покаяния», что со своей стороны он не может сделать абсолютно ничего, чтобы избавиться от ужаса мук во веки веков, и что не умирая и бесконечно он будет находиться в этом ужасном мучении! Это нечто очень страшное. Однако насколько это ужасно, настолько велико и безразличие с нашей стороны. И это я говорю прежде всего о самом себе.

Говорят, что святой Лазарь за все те годы, которые он прожил на земле после своего воскресения Господом никогда не смеялся. Почему он не смеялся? Потому что, когда он умер, то сошел во ад и видел мрак и ужасное несчастье, которое царствует в нижнем мире.

Отцы Церкви наставляют и советуют нам сводить свой помысел вниз, к испытывающим вечную муку. И когда ум и сердце прилепятся к памяти об адских муках, то так мы избавимся от преисподней. Мы, несомненно, веруем в догмат Церкви о существовании вечных мук, но не верим в это нашим сердцем. Если бы мы в это действительно верили, если бы это воплощали в жизни, если бы мы вспоминали о наказании в нашем воображении и в наших мыслях, то мы были бы другими, мы были бы исполнены покаяния, и слезы не высыхали бы на наших глазах.

Сатана, черный обманщик, искусник в лукавстве, изымает из нашего разума это ощущение вечной муки, которое является лекарством души. Оно есть средство Божественного Промысла, чтобы привести нас чрез страх Божий к Богу и укрепить нас в ревности, чтобы мы подвизались, чтобы избавились от вечных мук. Если бы мы знали, какое мучение несет в себе грех, мы бы возненавидели его, хотя он и представляется приятным и усладительным. Грех - очень грязное дело, но приходит грязный диавол и представляет нам его очень приятным, очень важным. И тем не менее, несмотря на то, что после совершения греха человек доходит до того, что испытывает отвращение к нему и испытывает отвращение к самому себе, через некоторое время он вновь желает его. Как собака, которая опорожнит желудок и вновь возвращается, чтобы это съесть. Грех является ядом, который нас отравляет и отнимает вечную жизнь близ Бога.

Как прекрасна наша Православная Церковь и как украшена. Поэтому и сатана воюет против нее через еретиков. Но в борьбе она всё больше утверждается, укрепляется и укореняется. Мы еще не осознали - что значит, что есть вечное разделение души от Бога. И если бы это было только отлучение в месте нахождения души и Бога, то такое зло было бы самым малым. Но, к несчастью, и опять к несчастью, отделение от Бога означает жизнь с еще более ужасными мучениями.

Нам весьма трудно, когда нас борет демонский помысл. Нас мучает какой-то вопрос, это использует диавол, раздувает, увеличивает и этим печалит нас, мучает, ввергает нас в безнадежность, мы теряем наше здоровье и столько всего другого. И что это? Только помысел, нечто, из чего мы не можем выпутаться. Я не знаю, имеете ли вы личный опыт - представляете или видели бесноватого человека. Мы слышали одну историю, как язык одной бесноватой женщины во время бесовского действия вытянулся на две ладони. Разве это естественно? Нет. И, однако, это происходит из-за демонов. Всё выражение лица, в целом всё существо этой бесноватой женщины, душевное и телесное, становится чем-то очень страшным, достойным печали и сожаления.

И это всё только мелочь, если сравнивать с состоянием вечно наказуемой души, удаленной от Бога, которая твердо верит, что никогда не выйдет из этого мучительного состояния. То есть если сущностное явление одного беса столь ужасно здесь на земле, где присутствует милость и любовь Божия, то как мы можем представить и измерить величину несчастья, когда какая-то душа обретется посреди неисчислимого множества демонов, посреди кромешной тьмы, в состоянии постоянного сожительства только с демонами, которые со всей своей злобой будут мучить ее, без всякой надежды, в лишении Божией милости, совершенного отсутствия даже лучика света и Божественного посещения. Сейчас это все только слова, но действительность непостижима. Ум человека не может постичь всей тяжести муки осуждения.

И хотя мы, православные христиане, во всё это веруем, поскольку есть догмат Православной Церкви о существовании вечных мук, сегодня есть богословы, учившие богословие в университетах, которые в заблуждении и антидогматически верят, что мучение душ будет происходить в совести, а не действительно, не сущностно. И это, конечно, является диавольским измышлением по следующей причине.

Диавол понял, что если человек осознает и глубоко вберет в свою душу, что такое вечные муки, что значит вечное отлучение от Бога в мучении, то внутри него всё повернется, то есть он начнет верно следовать своей совести. Поэтому сатана стремится притупить память о реально существующих мучениях ада, устроить так чтобы уменьшить страх перед ним, поскольку страх является лекарством против греха.

Если я подумаю, что вечные муки будут лишь в совести, я попытаюсь - размышляя здесь, на земле, и открывая мой путь для греха - убедить самого себя и направить свою совесть так, чтобы она не думала, что сделала что-либо против Бога, чтобы создалось такое ложное состояние, в котором я бы не страдал и не мучился вечно, как задумывает диавол. Тогда и здесь я буду жить беспечально, и когда приду туда в таком же расположении, то не буду страдать и там.

Всё это говорится для того, чтобы притупить страх Божий, чтобы каждый без какого-либо препятствия мог преуспеть в любом грехе и наслаждаться материальными вещами. Но если это так, то тогда следует, что Рай будет в совести человека, а не в действительности! Но, к сожалению, или к счастью, дела обстоят совершенно иначе. Это всё диавольский метод и ловушка, для того, чтобы мы попали в преисподнюю и потеряли жизнь вечную.

Святитель Иоанн Златоуст много пишет о действительных вечных муках, согласно учению Православной Церкви. Его спросили:

- Где, отче, геенна огненная? Где преисподняя? Где находится? Можем ли мы ее видеть?

И ответил златой словом и мыслью:

- Не ищите, где находится геенна огненная, но позаботьтесь через добродетельную жизнь и покаяние избежать геенны (то есть не старайтесь вашим умом и горделивым любопытством узнать, где находится геенна, но постарайтесь через покаяние избежать геенны). Потому что Бог истинен, Бог не лжет, Бог не обманывает, Бог не насмехается. То, что Он сказал в Евангелии, является действительностью. Вечные муки - не притча.

И во удостоверение этого догмата Православной и непорочной, всепрекрасной нашей Церкви существует предание деятельной жизни и святая аскетическая традиция. Мы видим, что в ней воистину существуют ужасные вечные муки, которые ожидают воспринять в свои недра тех, кто будет поступать нечестиво и ослушается Бога, и будет слушаться советов лукавых демонов.

Был некий послушник, который по своей великой гордыне ослушивался своего старца и огорчал его. Всегда, в ответ на любое повеление старца, он желал утвердить свое мнение. Случилось, что Бог забрал этого послушника, и его старец, который был святым человеком, в своих мыслях сделал вывод, что послушник не спасся. Он пошел к другому старцу, постарше его, и попросил его:

- Старче, прошу вас, помолитесь за моего послушника, чтобы Бог спас его, потому что он был ослушником, эгоистом, гордецом и вечно противоречил.

- Будем молиться, отче...

И они много дней молились и строго постились. Тогда старец послушника узрел его в видении, погруженного в огненное и горящее озеро. Увидев его, он сказал послушнику:

- Чадо мое, сюда ты пришел?

А тот, даже там сохраняя свою люциферскую гордыню, ответил своему старцу:

- Отче, внизу под моими ногами находится епископ! Он хотел сказать, что он выше епископа, что есть и хуже него.

И ответил старец:

- Даже преисподняя не смирила тебя, чадо мое. Ну, тогда оставайся там, где ты заслужил, - и видение исчезло.

Аскетическая традиция хранит бесчисленное количество подобных фактов и историй, которые неопровержимо удостоверяют догмат нашей Церкви, что наказание грешников заключается не в совести, но является сущностным. И те люди, которых мы упоминали выше, что сомневаются в правильном толковании этого догмата, «мусолят», что Христос в переносном смысле говорил в Своем Евангелии о печи огненной и скрежете зубовном, и черве неусыпающем и столько еще. Они говорят, что всё это образы и аллегории, которые не соответствуют действительности. Говорят: «Как возможно, чтобы душа, будучи духом, мучилась в материальной преисподней? Что же, Бог поставит котлы со смолой и разожжет огонь, и будет жечь души? Может ли сосуществовать подобное материальное мучение с чем-либо духовным? Ведь душа является духом, в то время как огонь, смрад и всё такое прочее являются материальным».

Разве все они не знают, что во Втором Пришествии Христовом тело человека станет нетленным и будет снова жить в нетлении, в духовности, в бессмертии? Подобно тому, как наш Христос умер и стал первенцем из умерших, и тело Его стало нетленным и бессмертным, точно по образу этого бессмертия изменятся и тела всех людей. И, следовательно, мы перейдем к другой природе, которая будет подобна природе духовных мучений, уготованных диаволу и ангелам его.

Демоны, которые осознают, что они были ангелами, что они возгордились и отпали от первоначальной своей славы, знают, Кто есть Бог, знают и то, что их ожидает. И внутри себя, в своем сознании они ликуют, когда мстят Богу, когда творят зло пред Богом. Если бы мучение было только делом человеческой совести, тогда демоны, с той совестью, какую они имеют, не имели бы мучения. Демоны не могли бы мучиться во время наказания. В какую же муку пошлет Бог грешников с демонами согласно Суду Второго Пришествия? В духовную муку, в ту же муку, в которой будут сущностно находиться и караться и демоны, и грешники.

То, что нам остается, братья мои, - неколебимо веровать, что мы, православные христиане, если не покаемся, если не восплачем, если не изменим жизнь, то будем мучиться. И это ужасное и вечное мучение будет вечной смертью и отделением души от сладчайшего Бога нашего.

Будем понуждать самих себя, будем внимательны к нашей жизни, чтобы она соответствовала пути ко спасению. Как люди, все мы без исключения ошибаемся, потому что непогрешимость относится исключительно и только к Богу. Больше или меньше все мы согрешили, огорчили и отравили сердце Божие. Сейчас следует его усладить и обрадовать нашим покаянием и изменением. И в каждом нашем грехе, в каждом проступке, сразу же, без колебания, обратим наш ум, наше внутреннее и произносимое слово к Богу и скажем: «Боже мой, согрешил, пал. Прости меня». И немедленно, если возможно, прольем слезы, чтобы посредством силы покаяния и слез получить прощение от Бога. И когда мы подойдем под епитрахиль, то действительно получим совершенное прощение от Бога.

Вы знаете, что такое радость и покой души в тот час, когда мы исповедуемся и принимаем прощение. И одно только ощущение, что в этот час мне прощается всё то, что я сказал, в чем я согрешил, в чем огорчил Бога, что мне открывается дверь Рая, что я освобождаюсь от безнадежности и отчаяния в час смерти, одного этого ощущения достаточно, чтобы обрести покой.

Потому что как может отчаиваться и унывать человек в час смерти, когда совесть его свидетельствует, что по закону он принял прощение всех своих грехов! Отчаяние и безнадежность преследует и подавляет только того, кто пришел к смерти нераскаянным и неисправленным. Следовательно, мы становимся блаженными не только потому, что принимаем прощение через исповедь, но и потому, что мы удаляемся от отчаяния и безнадежности, что проявляется в оный лютый час отделения души от тела.

Если христианин принимает для себя эту действительность, эти истины, которые мы видим на деле, если он думает о них и ими живет, то в его душе рождается свет страха Божиего. И когда этот свет сияет, человек правильно руководит своей совестью и живет по Богу. Я бы хотел смиренно пожелать, чтобы не только присутствующие здесь, но и все наши христиане удостоились этого спасительного приуготовления к смерти и насладились местом счастья, каким является благословенный Рай, Горний Иерусалим. Аминь. Буди.

Старец Ефрем Филофейский, «Искусство спасения», том 2, издание монастыря Филофей, Святая Гора Афон