Поучение в неделю 28 по Пятидесятнице
Иисус Христос в нынешнем евангелии изображая Божие звание в небесное царство, представляет оное под именем вечери, на которую некоторые из званных идти отреклись, а един, как пишет святой Матфей, из пришедших явился необлаченным в одеяние брачное (Мф. 22:11). На первых такое изречение воспоследовало от царя: Ни един мужей тех званных вкусит Моея вечери, и о другом сказано слугам, чтоб связавши ему руки и ноги ввергли во тму кромешную (Лк. 14:24). Мы обратим внимание наше на царства земные. Воззрим на промысел Бога, распределяющего жребий их. Мы увидим, что звание Его рабов, которых Он в лице Своем поставляет в свете, часто равный успех имеет. Предложены различные должности, много достойных людей, которые исправно проходить их могли, но они, отвлекаясь прихотями и нерадением, отрицаются. Другие ни способности, ни намерений, согласных тому званию не имеют, однако дерзают, всякую подлость употребляя, в оные вступать, и так тому ж осуждению себя подвергают. А дабы нам сего избыть, всякий должен на такие звания себя определять, к каковым находит в себе способность. Сие будет основанием следующих рассуждений.
Звание есть глас Бога, призывающего нас ко исполнению Своей воли. Мы глас сей должны принять в разуме приличном сему великому существу. Сей глас не тот, который доходит до нашего слуха, но глас, поражающий наши сердца, и проницающий сокровеннейшие мысли, глас Божий, а не человеч.
Святой Павел, рассматривая обстоятельства церкви, находит Бога, распределяющего Свои дарования: Бог дал есть, - говорит он, - овы убо апостолы, овы же пророки, овы же благовестники, овы же пастыри и учители в дело служения, в созидание Церкви Христовой. (Еф. 4:11).
Бог, руководяй нас таковым образом к вечному спасению, не представил ли Себе, чтобы снабдить нас дарованиями нужными и к соблюдению нас в течение жизни сия.
Не требует ли юность воспитания и просвещения, худые склонности - исправления, происходящая от сих опасность - стражи, обиды - правосудия, труды и добродетель – награды, печальные – утешителя, гонимые – покровителя, бедные – щедрого сострадательного, пораженный раскаянием грешник – пастыря.
Нам ощутительны дарования, которыми премудрый Бог для сего одаряет людей. Что, разве никакого намерения не имеет Творец, когда иному дает величественный дух к правлению, иному – храбрость к командованию армией, иному – проницательность и проворность к политике, иному – основательный разум способный к наукам, иному – сердце, любящее правосудие и благородные мысли, чтоб оные делать без корыстолюбия, иному – крепость сил, чтоб преодолевать всякие трудности, иному – склонность к торговле, иному – к земледелию? Сие есть глас Бога, призывающего всякого к должностям, к каким Он нас устроивал, производя в свет. Теперь, познав, в чем состоит звание Божие, будем рассуждать, какие осторожности должно иметь человеку, определяющему себя на поверхность достоинства.
Ежели мы будем рассуждать о преимуществах их, которые блеском своим поражают очи взирающего на них, уповательно, что весьма б мало осталось, которые б не льстили себя выгодами оных.
Кто так о великих достоинствах рассуждает, тот весьма мало знает свет, и весьма мало понимает обстоятельство сего состояния.
Сколько против возведенных на оные соплетается ухищрений и заговоров? Сколько зависти и ревнования? Непостоянство счастья, неверность друзей, их окружающих, перемены, которым они часто подвержены, обманы и неудовольства их сопровождают. И при таких-то обстоятельствах что суть превосходные титулы, украшенные узы, великолепное иго, блистательная неволя?
Сколько притом соплетается совести их сетей? Здесь-то наипаче предаются они соизволению страстей, имея удобность их удовольствовать. Здесь-то иногда покушаются представлять себя якобы нечто выше человечества. Здесь-то ласкательства растравливают их склонности, и негодные подлецы поднимают сии мечтания к их погибели. Здесь-то рассеяние мыслей, происходящих от беспокойства, делает их неспособными к Богопочитанию, к рассмотрению своей совести, к испытанию своего сердца, и изъемлет отвращение от пороков.
Сие может удерживать человека вступать в великие достоинства. Но мы опишем характер предуготованного на высокие степени, по чему бы мог всякий испытать свои силы и признать, к тому ль он расположен.
Примем в рассуждение человека, который имеет способность к великим должностям. Он тех препятствий не устрашается. Он вооружает себя твердым намерением побеждать все сии искушения. Он, взирая на своего Государя, не выпускает из виду Бога, Имже царие царствуют. Возвышение достоинства не делает его нерадивым о спасении своей души и о приеобретении вечных благ.
Высокие чести не поглащают благородства его духа. Он, храня верность к Государю, хранит ее и к Богу. Совесть его незазорно взирает на дела его. Он при испытании своего сердца всегда находит утешение, видя, что его намерения непорочны. Он ни для чего из пределов добродетели не выступает, и потому отвращение от пороков в нем непрерывно.
Он ненарушимым законом уже себе сделал, чтоб всегда взирать на Бога, перед Которым вси языцы аки капля от кади (Ис. 40:15), который содержит круг земли и живущих на ней. Бог его добродетели посреди самых наиопаснейших бедствий споспешествует.
Он всегда готов верный дать отчет в своем правлении. Он всегда готов сказать с Самуилом: Се аз, отвещайте на мя пред Господем и пред помазанником Его: егда у кого телца взях, или осля, или кого от вас насилствовах, или от руки некоего приях мзду? Извещайте на мя, и возвращу вам. (1Цар.12:3). Он всегда услышит от врученных ему теж слова, какие Самуил от Иудей: Призва Господа вышняго, и вдаде в деснице Его крепость. Во всяцем деле своем даде исповедание святому Вышнему глаголом славы: всем сердцем своим восхвали и возлюби Сотворшаго. (Сир. 47:6 и 9).
Заговоры и ухищрения ему не повредят: ибо добродетели крепкий защитник. Зависть притупит свое жало, ибо завистливый при своих пороках ничего не успеет, неверность друзей самим им повредит, ласкательство скрыется от его очей. Он удобно может сие проникнуть. Он знает цену своих добродетелей. Страсти им не возобладают, ибо он верный распределитель данного от Бога имения. Перемены не страшится, ибо невинность его оставит и при отдалении от должности спокойным, потому что не он будет сему виновен. Он в жизни своей порядочен, роскошь из дому его изгнана. Следовательно, никакие неудовольствия постигнуть его не могут.
Воззри, достойный сын отечества, воззри на сей пример, испытай свои силы: если ты столько одарен, чтоб представить свету себя столь превосходными добродетелями, не отрицайся того звания: к тебе простирает руки Церковь и Отечество, от тебя ожидают помощи, покровительства и воздаяния сограждане твои. Они готовы превознести имя твое, и оставить хвалы его следующим родам. Се вечеря, которую тебе уготовал Царь мира! Ты в ней сыщешь утешение совести твоей, наслаждение сердцу твоему, и совершенное спокойствие духа. Заговоры, зависть, неверность, друзей ласкательства, перемены, роскошь, страсти пред тобою исчезают. Тебе м, может быть, случится не только там быть, где добродетель и правда председит, но и где наивеличайшее развращение вкоренилось, но пойди и свети, якоже светило посреди рода строптива и развращенна. Не убегай сего звания: Бог хочет соединить оные твои удовольствия с вечными. Обойся отрицаться, да не то ж и о тебе скажет, что о званных, что ты не вкусишь никогда вечери сия. Ты лишишься уже оных услаждений, раскаяние всегда будет следовать за тобою, когда увидишь, что пронырливый беззаконник, отступник от веры, продающий правду на мзде, и пренебрегающий общую пользу, а только внимающий своей, принудит тысячу сограждан с плачем вопить к Богу, что и ты виновен сих их несчастий. Ты сим то же сделаешь, как бы кто прибегающего под его покровительство предал в руки врагу.
Если ж человек робкого сердца, непроницательный и легковерный вступит на сей ступень, он расстроит порядок, которым общество процветало. Возможешь ли ты тогда без слез воззреть на те неустройства, которые проистекут от слабого его правления, да иногда несчастие, происходящее от сего и тебя коснется.
Обратим мы теперь слово наше к расстраивающему целость общества своим неистовством. Думаете ли вы, что он удостоится вечного царства, что он вкусит те утешения, какими Бог наполняет сердце добродетельного начальника? Думаете ль, что посланники Божии послабят ему в его злодействах? Нет. Близ есть к нему погибель. Какой ужас поразит его, когда он услышит глас Бога: Почто пришел еси семо! (Мф. 22:12) Одежда души твоей осквернена злодействами и беззакониями.
Как ты дерзнул семо внити? Не довольно ль, что ты сам себе сделался твоими беззакониями злодей, что совесть твоя всегда возмущена страхом суда моего? Но ты, дерзкий, покусился возмущать покой и тишину тех, на которых Я презираю. Ты начал отнимать у них то счастье и довольство, которое они получили от Моей руки. Ежели бы Мое долготерпение к тебе и было, но вопль, доходящий к престолу Моему, убеждает, чтоб осудить тебя быть там, где равные тебе злобою пребывают, чтоб ты с раскаянием узнал, каково было терпеть от тебя невинным. Вверзите его во тму кромешную (Мф. 25:30).
А ты, нерадивый и слабый человек! Думал ли ты уже себя быть добродетельным, что ты никакого зла не сделал? Но твоя леность, твоя непроницательность, твои опущения, до какого злодейства допустили тех, которые были тебе вверены! Ты не делал зла, но великое зло допущает другим злодействовать. Вверзите его во тму кромешную, чтоб он вкусил горесть, каковою растворена была жизнь, которых он счастие и спокойство хранить или пренебрегать ими не мог.
Сие не сильно ли возбудить всякого из вас входить в разбирательства дарований и способностей ваших.
Не льстись, человек, на великие чины, когда не имеешь сил, или старость привела их в расслабление. Не предпочитай высшую ступень низшей. Та ступень чести для тебя велика, которой соответствуют твои силы. Сверх того, рассуди, что приватное состояние при посредственном доходе имеет верное дружество: обхождения без лести мало отношений к другим, а тем меньше затруднений. Умеренное упражнение в трудах будет содержать дух твой в бодрости, а не удручит его. Благоустроенное уединение, умеренное в учении упражнение, зависимость только от тех, которых находишь себе вернейшими, составит твое истинное спокойство. Ты, удалившись от шума, сопровождающего великие достоинства, будешь наслаждаться невинными забавами. Ты никому не повредишь, а паче пособишь от своих избытков благосостоянию других. Твое лучшее упражнение будет в размышлениях о Боге, законе и вечности. Ты, находясь в пределах добродетели, и самой смерти спокойно будешь ожидать. Таковое состояние есть трапеза, есть вечеря, уготованная тебе от Царя Света. Ты должен дать только ответ о своей душе и о малом числе своих домашних, а кто в высоких званиях, тот должен отвечать за великое множество врученных ему.
Много случаев в свете человек может сыскать к различным состояниям, но он должен на то себя определить, что согласно его расположению. Мы с жалостью видим, что человек меньше всего рассуждает о делах, касающихся до его должности. Мы, исчисляя пред Богом прочие наши беззакония, те дела, которые против звания своего делаем, нимало не уважаем. Нерадетельное исправление должности малой или великой великие навлекает беззакония. Ибо в сем случае не только осуждается человек по своим делам, но и по делам всех тех, для которых он поставлен. Испытайте силы ваши, и принимайтесь за такие звания, которые им соразмерны, чтоб быть вам достойными милостивого приятия, обладающего светом. Не взирайте вы на настоящие обстоятельства, а устремите взор ваш на то время, в которое вы в чертог вечный вступить имеете, и приобщиться трапезе небесной. Кто не отречется принять звание согласное его дарованию и исполнит должность свою тщательно, сие будет брачная для него одежда, делающая достойным вечери небесной. Аминь.
