Преподобный Алексий Зосимовский
Осень 1917 года. Время смуты, революции, но вместе с тем совершается долгожданное событие – избрание Патриарха. 30 октября были избраны три кандидата: Архиепископ Харьковский и Ахтырский Антоний, Архиепископ Новгородский и Старорусский Арсений, Митрополит Московский Тихон. Впереди был жребий. После усердного моления старец иеромонах Алексий (будущий святой) вынул жребий с именем Митрополита Тихона…
Преподобный Алексий, родился в священнической семье и был назван в крещении Феодором. Первым его учителем стал будущий тесть – диакон, с еще маленькой дочерью которого, Феодор делился конфетами, которые получал на завтрак. Юноша закончил семинарию, был рукоположен во диаконы, венчался на дочери священника. После Семинарии Фёдор не пошёл в Духовную Академию, потому что не чувствовал в себе особого призвания к богословской науке. Он хотел служить Господу в скромном звании приходского диакона в кругу «домашней церкви», так он и прослужил диаконом 18 лет.
Вскоре родился сын Михаил. Но на пятом году супружества отец Феодор потерял супругу и помощницу – она умерла от чахотки. Когда отпевали Анну Павловну, у отца Феодора не было сил служить. Он стоял рядом с гробом, неотрывно смотрел на любимое лицо, и слезы катились по его щекам. Вскоре после этого горького события святой был рукоположен во священника. Служил он в Кремлёвском Успенском соборе сначала как иерей, а потом как протопресвитер (это считается высшим саном для белого духовенства). Отец Феодор служил, как всегда, благоговейно, истово и не спеша, часто внеочерёдно, за других. После литургии он с радостью служил молебны перед великой иконой -чудотворным образом Владимирской иконы Божией Матери, а вечером, покидая собор и, по своему обычаю, обходя с молитвой и поклонами все святыни, обязательно задерживался перед любимым образом Владимирской, прося Богородицу о помощи и заступничестве. Об этом сам старец говорил так: «Войдешь, бывало, в собор в три часа ночи для служения утрени, и благоговейный трепет охватит тебя… Всюду тишина. Москва еще спит… В таинственном полумраке храма перед тобой встает вся история России… Чудится покров Божией Матери от Владимирской иконы в годины бедствий, проходят тени святителей Московских — защитников Отечества и столпов Православия… И хотелось мне тогда молиться за Русь и всех верных чад ее, хотелось всего себя посвятить Богу и уже не возвращаться в суетный мир».
Как только сын закончил училище и женился, отец Феодор ушел в монастырь, поступив в Смоленскую Зосимовскую пустынь, находящуюся к северу от Москвы на железнодорожной станции Арсаки. Там он проходил послушания и стал духовником обители. Глубокое смирение преподобного помогало ему переносить все скорби и тяготы. Братия и сам настоятель опасались, что бывший клирик Успенского собора окажется тщеславным и непокорным, но эти предположения не оправдались, и отца Алексия (с таким именем его постригли) все искренне полюбили. Глубина смирения отца Алексия была так велика, что при всякой своей ошибке сознавал её, каялся и просил прощения. Так, он упал в ноги отцу Макарию за то, что не досмотрел самовар.
К старцу съезжались люди со всех концов России за помощью и советом. Он стал поистине духовным светочем. Среди многочисленных чад старца можно было видеть преподобномученицу великую княгиню Елисавету Феодоровну, матушку Фамарь, которая, по благословению отца Алексия, основала ставший скоро известным Серафиме-Знаменский скит под Москвой. О тайне исповеди старец часто говорил так: “Будь покойна, детынька, старческая душа – могила, что слышала она, то и похоронила в себе навеки и никому того не отдаст. Не надо и тебе другим рассказывать про исповедь. Зачем? Исповедь – это тайна твоя и духовника”.
“Когда на молитве ты вдруг заплачешь, – поучал батюшка, – если вспомнишь, что кто-то тебя обидел или на тебя гневался, – поучал батюшка, – эти слезы не в пользу душе. Вообще, нужно подавлять слезы, чтобы не превозноситься, что “вот какая – уже молюсь со слезами!”. Если будешь думать о своих грехах и читать покаянные молитвы – это спасительно. Вообще же знай, что враг всегда настороже, всегда за тобой следит, смотрит на выражение твоего лица, твоих глаз и старается уловить твою слабую сторону. Слабую струнку, гордость ли, тщеславие ли, уныние».
Иногда отцу Алексию приходилось принимать народ почти безвыходно по многу часов. Можно было удивляться, как его больное сердце выдерживало это огромное напряжение. Конечно, то было чудо — в немощи совершалась сила Божия.
Старец Алексий был избран членом Всероссийского Поместного Собора, на котором был избран Патриархом Святитель Тихон. Преподобный сам вытянул жребий с его именем. В 1923 году обитель, где много лет подвизался отец Алексий, была закрыта, старец был вынужден перебраться в Сергиев Посад, где и скончался 2 октября 1928 года. В дни кончины и совершается день памяти.
В народной памяти осталось свидетельство молитвенной связи старца Алексия с преподобным Сергием Радонежским.
“В начале войны, – вспоминал С. И. Фудель, – немцы были недалеко от Загорска (Сергиев Посад). После ночной смены на заводе одна жительница этого города шла домой. Это был как раз день преподобного Сергия. Солнце только поднималось, освещая траву, цветы. Но ни цветы, ни солнце не замечались от великого страха перед приближением фронта: в доме у этой женщины были маленькие дети. И вот встречает ее незнакомая женщина, они идут вместе, и незнакомая ей говорит: “Ничего не бойтесь. Мы под защитой преподобного. Он сказал, что “град его будет во веки цел”. А чтобы вам это было понятно, я расскажу. В 20-х годах здесь жил Зосимовский старец отец Алексий. (Здесь он и умер в конце 20-х годов). Когда начали открывать мощи, старец очень страдал об этом и много молился, недоумевая – почему Господь попускает такому делу? Однажды вечером, когда он стал на молитву, рядом с ним встал преподобный и сказал: «Молись три дня и постись, и после этого я покажу тебе то, что нужно». В следующие два дня, когда отец Алексий вставал на молитву, снова вставал с ним рядом преподобный Сергий. Отец Алексий в эти дни питался просфорой. На третий день преподобный сказал: “Когда подвергаются такому испытанию живые люди, то необходимо, чтобы этому подвергались и останки людей умерших. Я сам отдал тело свое, дабы град мой во веки был цел”. И тогда, – добавила рассказчица, – думали, что это о сыпном тифе, который в те годы свирепствовал, а вот теперь поняли, о чем он говорил”.
В лице батюшки Россия потеряла великого духовника и утешителя, но одновременно и приобрела неизреченно большее – крепкого заступника и молитвенника пред престолом Христовым.
Частица мощей святого хранится у нас в монастыре, в Успенском храме в ковчежце в одном из пределов.
Преподобне отче наш Алексие, моли Бога о нас!
