Согласие

Эмилия, Шарлотта, Юлия и София жили у своей учительницы, которая любила их так нежно, как родных своих детей.

Теона (так называлась учительница) ничего столько не желала, как чтобы воспитанницы ее были добродетельны и счастливы, услаждали бы друг другу забавы свои взаимной любовью, и наслаждались бы спокойно всяким удовольствием.

С несказанной радостью видела она добрый успех своих наставлений и своего примера. Из всех ее поступков, когда она их награждала, прощала или наказывала, видна была любовь. Маленькие питомицы ее начинали быть самыми счастливейшими детьми в свете. Они были снисходительны к недостаткам друг друга, прощали взаимно небольшие обиды, делили между собою всякое удовольствие, и не могли жить одна без другой.

Но как легко забывают дети способы к своему счастью, хотя и узнают уже их! Сколь великое для них благополучие, когда непрестанно бывают они под добрым присмотром!

Теона должна была отлучиться от своих детей не несколько времени за некоторыми нужными делами. Но она старалась как можно скорее к ним возвратиться.

Не более месяца прошло, как она возвратилась к своим любимицам и принята была ими с живейшей радостью.

Но ах! Какую перемену вскоре приметила она в маленьких своих питомицах! Одна из них требовала чего-нибудь от другой повелительно, а сия грубо ей отказывала, от того происходила брань, и они как играли, так и работали без всякого удовольствия. Всякую минуту они спорили, что нравилось одной, то никогда не нравилось другим. Когда одна из них хотела играть в саду, тогда другой угодно было остаться в комнате, а третьей стоять у дверей. Такое несогласие между ними всякий день умножалось.

В один день не хотели они ни в чем согласиться друг с другом и даже старались обижать одна другую. Теоне столько было то прискорбно, что она заплакали и не сказав ни слова, ушла в свою комнату. Там думала она, как бы возвратить сим маленьким несчастным радость согласия и взаимной любви.

Когда она опять к ним возвратилась, то они прибежали к ней с досадою и жаловались ей, что не могут выбрать себе игры. Каждая из них обвиняла в том другую; и потому все они просили свою учительницу, чтоб она назначила им игру.

Теона, взглянув на них важно, сказала им:

– С этого времени приказываю вам, чтоб вы не препятствовали друг другу в игре, и для того пусть каждая из вас играет одна особливо, как ей угодно. Я позволяю вам также играть до самого вечера.

Дети весьма тому были довольны, сели на свои места, и каждая начала особливую свою игру.

Маленькая Юлия рассказывала кукле своей сказочки, но кукла не могла ей отвечать и также что-нибудь рассказывать; другие же дети играли особливо.

Шарлотта играла мячом. Она была искусна в этой игре, но тогда искусство ее никого не веселило, и никто не старался играть лучше ее, от того, что другие играли особливо.

София любила играть в фанты, но с кем ей было тогда играть? Другие дети играли особливо.

Маленькая экономка Эмилия имела у себя много яблок и груш, и желала бы ими потчевать гостей, но кого ей было позвать? Другие дети играли особливо.

Таким образом не могли они выбрать ни одной игры. Они побежали к Теоне, и просили ее со слезами, чтоб она сказала им средство, как они опять могут быть веселы.

– Я знаю только одно средство, любезные дети, – сказала им Теона, – которое вы сами прежде знали. Вы его забыли, но я опять вас научу, если вы хотите. Оно есть согласие и взаимная любовь Любезные дети, забывши это средство, и себя сделали несчастными, и меня опечалили.

Теона замолчала, и слезы нежности полились из глаз ее.

Дети не могли сперва от стыда ничего выговорить, потом бросились обнимать одна другую, и обещали любить друг друга также, как прежде.

Они сдержали свое слово. Узнавши следствия упрямства и ссоры, они никогда уже не упрямились и не ссорились.

Теона сама это рассказывала и уверяла, что любви достойные питомицы ее сделались после того счастливыми.

(Из первого в России журнала для детей XVIII века “Детское чтение для сердца и разума”)