В день преподобного и богоносного отца нашего Сергия Радонежского чудотворца
Вемы, яко любяшим Бога, вся поспешествуют во благое. (Рим.8:28)
Ежели человек, когда другого любит нелицемерно, всячески старается, чтоб его желаниям делать удовольствие, чтоб его подкреплять благополучие и не допустить до него никаких несчастных случаев, то возможно ли, чтоб Бог, который сей закон любви влиял в человеческие сердца, чтоб Бог не споспешествовал тем, кои к нему воспалены любовью, следовательно, коих любит и Он сам, чтоб не помогал им в исполнении намерений, чтоб самые препятствия не обращал ненавидящим в стыд, а им – в славу? Истина сия есть светла сама собой, ибо сама собой есть основательна: сего бо требует Божия и благость, и святость, и справедливость, и оная любовь, которой Он объемлет добродетель, яко чистейшим лучом несозданного своего света.
И хотя подлинно понятие наше не есть всегда столь счастливо, чтоб проникнуть в союз вещей, часто завесой судеб Божьих покрытый, и усмотреть, какими тайными путями Бог праведных своих намерения приводит к благому концу, однако, не оставлены мы без сильнейших о том уверений. Мы вопрошаем вас, красотой добродетели уловлённые, скажите, что вы чувствуете тогда, когда дух ваш посредством любви с Богом соединяется? Находите ли такие неприятные случаи, которые б в тот же час силой утешения Божия не были отведены или, по крайней мере, облегчены б не были? Но они все уже наш вопрос предупреждают, они нам вопиют: «Возрите на все мимошедшие роды и видите: кто верова Господеви и постыдеся?» И потому следовало б нам исчислять теперь все древние примеры, чрез которые Божья к праведным любовь себя прославляла. Но не для чего нам странствовать по многим древним векам – попечительное Господне провидение все века наполнило примерами таких людей, кои б нам были всегдашними к добродетели побуждением.
Мы взираем, во-первых, к тебе, духом в Бозе, а телом с нами опочивающий, святый Сергие! Собравшихся нас днесь на пир к тебе духовный, напитай бессмертной добродетели своей пищей. Когда мы, слушатели, читаем историю блаженной жизни его, находим в ней яснейшие доказательства благочестивой любви, которой горела душа его к возлюбившему нас прежде Богу. Ибо к Богу его любовь не состояла в том, чтоб признавать оную одними токмо устами, но утверждаема была добродетелью, яко истинным плодом Божественной любви.
Страсти, которые внутренний наш смущают покой, он счастливо побеждал и содержал их в руках воли своей, ибо тщался всегда последовать разуму и ему покорять склонности телесные. В пище и питие твёрдое наблюдал воздержание, а тем самым осудил роскошь, следовательно, отвёл от себе великое искушение, какое причиняет плоть утучнившаяся. К большему добродетели действию, содержал себя в трудах и каким-нибудь упражнением имел всегда занятые преподобные свои руки, а чрез то прогнал праздность, нечистый пороков источник, и чрез тоже тело своё не допустил до расслабления, а мысли – до развлечения. При сих трудах был крайний любитель покоя, не покоя праздного и потому бесчестного, но который состоит в удалении от тех случаев, какими мир обык смущать дух наш, и который состоит в тишине, происходящей от взаимного склонностей телесных с душевными согласия.
За первейшее же своё упражнение, блаженный почитатель, чтоб воспевать имя Господне, чтоб размышлениями о будущей красоте увеселять свой дух и выходя, аки из самого себя, преселяться к тем местам, где обитает блаженное Божество. Сие упражнение его было первое, упражнение сладчайшее, всякий в том подвиг почитал он для себя лёгким, всякий труд – покоем, день соединял с нощью, в которую он освещаем был светом незаходимого солнца. О коликими неизглаголанными сладостями надобно быть напоенной таковой душе!
Сим добродетелей ликом препровождаемый, наш подвижник был общий всем наставник, немощных утешитель, веры правило, святости образ. Ибо поистине добродетельный человек есть самый лучший учитель и проповедник: он учит везде и проповедует всегда, есть ли не устами, так самым делом, своим обращением, своими нравами, своим примером, тем действительнее, что мысль нашу больше дело, нежели одно слово, движет.
При всех оных исправлениях блаженный Сергий был кроток, и чем выше восходил он на высоту совершенства, тем больше унижал себя пред Богом, тем больше находил нужды не расслабевать в подвиге. Редкая добродетель! Ибо часто великие дарования и совершенства одно надменное о себе мечтание совсем разрушает.
На таковые, празднуемого ныне святого, добродетели взирая, вы, празднолюбцы, не видите ли, до коликого они возведены степе′ни, не видите ли, какие проистекают струи из того сердца, в котором есть кипящий любви Божьей источник? Теперь посмотрим, как Бог, любящим Его, поспешествует во всём во благое, в чём нам паки праведный сей служит вместо доказательства неоспоримого.
Мы уже не будем говорить о том, что Бог его сердце наполнял внутренним удовольствием, что божественные Свои вливал в него утешения, что не давал ему чувствовать горестей мира, ибо сие есть неотъемлемое, сие есть естественное добродетели награждение, также и о том, какие венцы получил он на небеси, ибо сие на веки утверждено неложным Евангельским обещанием. Только о том должно сказать, что Бог его ещё в жизни наградил и тем, чего, по известным единому Богу судьбам, не всегда добродетель сподобляется, то есть, что был он от всех людей любим и почитаем. Самые великие всероссийские князи особенным к нему расположены были усердием и почтением, да и вся Россия как прежде, так и ныне со сладостью всегда Сергия имя воспоминает. Сия есть истинная добродетели слава, чтоб ей никогда не умирать, и тем она различествует от порока, что его услаждение есть временное, а тоя – вечное.
Подражаем убо сему угоднику Божию, возьмём на рамена свои иго Господне благое и лёгкое. Бог, вспомоществовавый ему, и нам содействовать и вспомоществовать по благости Своей не оставит, токмо да не расслабеваем в сем подвиге, да будем тщательны и внимательны, да горит сердце наше всегда любовью к Богу и к ближнему, доколе не сподобимся узреть незаходимый свет лицезрения Божия. Ты же, угодниче Божий, преподобный Сергие, не остави посещать нас молитвами своими и испроси у Господа нам благодать Его, содействующую во всех делах наших. Аминь.
