Поучение в неделю 21 по Пятидесятнице
Нынешнее Евангелие отверзает нам духовный вертоград, в котором Небесный Сеятель сеет семя Божественного слова своего не на полях, но на сердцах наших, слушатели! И, как домовитому мужу пристойно, начал это сеяние с самого утра, то есть, с самого начала мира, сперва изустными откровений своих преданиями, потом законом письменным и пророческими учениями, а напоследок Евангелием, которое начало приняв от самого Господа, и доселе благодатью Божией чрез пастырей и учителей в Церкви Христовой не увядает. А чтоб сеяние учения Его действительнее было, разными оное предлагает человеку способами, когда Его то обещаниями склоняет, то страхом умягчает, то притчами, как бы некими подкопами в наши входит сердца. Гордому представляет смирения высоту, скупому милосердия плоды, ленивому трудолюбия честность, грешника кающегося утешает величеством милосердия Своего, а нераскаянного устрашает строгостью Своей справедливости, праведника утверждает обещаниями небесных благ, уготованных любящим Его.
И в рассуждении сих то сих то различных входит в сердце человеческое способов, слово Божие уподобляется семени, с которым какое есть подлинно сходство, нынешнею беседою исследуем.
Семя есть слово Божие.
Якоже семя иное падает при пути, на таком, то есть, месте, где от мимоходящих легко попрано быть может, или птицы поядают: так и слово Божие иные не внимательно слушают, но с небрежением. А то потому, что к слушанию проповеди не возбуждает их чаемая оттуда польза, но или одно заобыкновение или любопытство. Почему такой слушатель подобен человеку смотрящему лицо свое в зеркале, который как отойдет, то позабывает, какого он казался лица. Когда Спаситель наш в смертном находился подвиге, неоднократно приходил к ученикам своим, но заставал их спящих: и как глаза их столь были сном отягощены, что зовущего их гласа не слышали, то напоследок сказал им: «Спите прочее и почивайте» (Мф. 26:45). Так и всяк из нас опасаться должен, чтоб, если мы учение Спасительное сонливыми принимать будем ушами, благодать Божия напоследок не сказала: человече! Спи уже и почивай: прошло учения твоего время, заключились двери.
Якоже семя иное падает на камене, где понеже нет влаги, скоро засыхает, и желаемого не приносит плода: так и слово Божие в тех бывает безплодно, которые не утверждены в вере, и о законе Божием мало имеют понятия, почему такие, как совершенно не знают, какое нашего христианского закона пред прочими есть превосходство, то на время веруют, а во время напасти отпадают.
Якоже семя иное упадет в терние, где и хотя б и могло возрасти, но понеже густотой терновых ветвей подавляется, созреть не может: так и слову Божию самое великое препятствие бывает от терния, от терния разумею житейских сует, от терния богатства, от терния сладострастий мирских. Понеже за житейскими хлопотами слышать учения нет времени: богатство наружными прибытками отводит от сего духовного училища: а сладострастия все бедного человека сердце занимают соблазнительных книжек чтением, непристойными разговорами, развращенными компаниями.
Такие люди тем сожалительнее, что за малые прибытки, за краткое услаждение продают ту пользу, которая б могла их вечно сделать счастливыми. О окаянное терние! Ты уязвлением своим смертоносоную нам наносишь рану. В эфесе Павел проповедовал, что тех за богов почитать нельзя, которых руками человеческими сделать можно. Послышав сие некоторый Димитрий, который делал идолов, созвал всех своих товарищей, и так им говорил: товарищи! Вы знаете, что сим мастерством мы питаемся, почему, если не удержим успех учения Павлова, то можем остаться без пропитания. После сего столь великую подняли они молву, что принудили они блаженного Павла выйти из того града. Вот терние тленного богатства подавило семя учения Павлово!
Якоже семя иное падает на добрую землю, которое и благополучно произрастает и изобильный приносит плод: так и слово Божие иные принимают с усердным желанием и с радостным сердцем, которое не имеет ни камня жестокости греховной, ни терния сладострастия, но умягчаемо благодатью, украшается благих намерений цветами, и обогащается плодами добродетелей. И о такой то благого сердца земле негде написано: «Земля пившая сходящий на ню множицею дождь, и рождающая былия добрая оным, имиже и делаема бывает, приемлет благословение от Бога» (Евр. 6:7).
Якоже семя, хотя б и на добрую пало землю, дабы могло созреть, должно часто дождем напаяемо быть: так и слово Божие не довольно, чтоб мы один раз или другой охотно приняли, но должно в надежде собрания благодатных плодов, наичаще к чтению и слушанию прилежать, и не преставать животворную из него сосать влажность. Таким дождем блаженный Давид напоял благословенную ниву свою, когда в законе Божием поучался день и ночь.
Якоже семя только доброе сеется, но тут же нечаянно возрастают и плевелы, и сколько б бедный поселянин ни тщился таких исторгать, но совершенно не может: где ни есть и каким ни есть образом вредное оное былие между пшеницей занимает место. Так единое слово Божие церковь Христова тщится посеять, и сеет на нивах сердец христианских: но враг человеческий тут же скрытно всевает плевелы развращенных мнений и соблазнительных учений. Христос наполняет житницу христианской души блаженными Своими семенами: но враг наш беззаконной лопатой своей их развевает. Христос нам показывает нам путь к вечному счастью: но мир на сем пути полагает претыкания и соблазны. Христос учит чистоте и целомудрию: но страстная плоть наружными своими приятностями нас прельщает. Здесь в храме Божием предлагается учение нравов: а за порогом церковным встречают нас тысяча случаев к повреждению нравов. И сие то истинных пастырей церковных презельно оскорбляет: сие то принуждает их со слезами приносить жалобные сии слова: «Господи! Не доброе ли семя сеяхом, откуда суть плевелы» (Мф. 13:27).
Якоже семя, если хранится только в житнице, пребывает без плода, так если кто силен в книгах, то есть довольное имеет искусство в снискании разума Божественного писания, но оное не употреблял бы к наставлению простейшей братии своей, хотя б видел их в крайнем невежестве: такой яко всуе приемый талант благодати Божией, не только никакой не приносит пользы, но еще делает и вред: что бо пользует сокровище сокровенное;
Якоже семя, хотя б нечистыми посеяно было руками, но на доброй земле, не лишится плода своего: так и слово Божие, хотя б чрез недостойного проповедуемо было учителя, может быть плодоносно, если зрелым рассуждением будет утверждено слушателево сердце.
И в сем то разуме Спаситель приказал слушать фарисеев. «На Моисеове седалищи седоша книжницы и фарисеи: вся елика глаголют вам творити, творите: по делом же их не творите: глаголют бо, и не творят» (Мф. 23:2). Хотя подлинно признаться надобно, что учительство действительнее во устах того пастыря, в котором учение с благочестием соединено есть, и который не опасается, чтоб ему сказали: «Врачу исцелися сам» (Лук. 4:23).
Якоже семя сеет поселянин, но возрастит Бог: так и слово Божие проповедуют пастыри и учители, и тем касаются единых только слушателевых ушес, но сердце подвигнуть и обратить есть действие Единого Всесильного Бога. Павел насадил, Апостол напоил, но возрастил Бог. Такое рассуждение великое подает учителям утешение, чтоб не ослабевали в похвальном труде своем и тогда, когда б видели слушателей во исправлении мало успевающих.
Как к сеянию не всякое время способно, но разумного поселянина дело есть способность оного рассматривать: так и мудрый учитель ловит способнейшие случаи, чтоб взойти в сердце слушателево. Когда видит его или суетами занята, или о увеселениях только помышляющего, или в высокое о себе мнение пришедшего: тогда некоторое таковой братней немощи делает снисхождение. Надобно бо некогда и пред немощными быть как немощные. Но когда видит его от множества сует скорбящего, от веселостей скучающего, от разных перемен свою бедность признающего: тогда уже призвав Бога на помощь, исходит на дело свое радуясь. Так Павел увидел в Афинах надпись: «Неведомому Богу», взял случай проповедовать неведомого ими Иисуса Христа. Благовестник Филипп обратил к вере Евнуха, увидев его читающего книгу Исаии пророка. А хотя и велено негде настоять учением благовременно и безвременно: но сие относить надобно до учителя, а не до ученика: то есть, усмотря в слушателе охоту, тотчас приниматься за дело, не рассуждая своих недосугов.
Якоже семя само собой есть мало, но когда возрастает, бывает древо великое, и птицы небесные гнездятся между ветвями его: так и слово Божие пред очами непросвещенных человек кажется мало презрительно, но самою вещию есть сила Божия во спасение всякому верующему. Сею слова Божия силой богоносные апостолы наижесточайшие сердца умягчили, сим словом заградили высоковитийствующие уста, посрамили века сего мудрость, и всего света сделались преславными победителями. Так какой же быть надобно оной душе, которая ниже такого слова Божия умягчается силой!
Якоже семя принесши плод оным питает тело: так и слово Божие питает душу, которое питание есть предначатием вечных некогда быть имеющих сладостей. Некогда Господь Вседержитель единому из своих пророков подал свиток книжный, и сказал ему: «Сыне человечь! Снеждь свиток сей». И снедох его», говорит пророк, «и бысть во устех моих яко мед сладок» (Иез. 3:1 и 3): так и всякому из нас невидимо Божественная благодать во уши сердечные вопиет: сыне человечь! Снеждь свиток спасительного учения алчными устами души твоея: а когда съешь, то воспоешь с Давидом: «Коль сладка гортани моему словеса твоя , Господи! Паче меда устом моим» (Псал. 118:103).
Якоже семя, если будет безплодно, бывает голод: так если слово Божие желаемого своего лишается плода, наступает духовный голод, то есть, неведение крайнее о Боге, презрение о добродетели, небрежение о своей должности, чрез что лишаемся той жизни, которой оживотворяется наша душа. Опасный поистине такой глад! И оным грозит наше непокороство наказать Господь Саваоф чрез одного из своих пророков: «Се дние грядут, глаголет господь: и послю глад на землю, не глад хлеба, ни жажду воды, но глад слышания слова Господня» (Амо. 8:11). О подлинно страшное угрожение! Ибо сим гладом не тело, но самая умерщвляется душа.
Якоже напоследок бывает иногда жатва многа, но делателей мало: так иногда тщательные христиане жаждут слышать слово Божие, но нет духовных жателей, которые бы блаженную оную жажду живой слова Божия водой погасить могли. Многие бо сидят при источниках духовных, но не имеют почерпала, то есть довольного учения, чтоб оным из кладезя того почерпнув, себя и других напоили. В нынешнее время не без затруднения можно узнать, в ком большая скудость, в слушателях или в учителях. Ибо тех за истинных слушателей почесть нельзя, которые, на подобие песочных часов, что одним ухом принимают, то чрез другое выпускают, и которые более приятности, нежели пользы в слове ищут. «Блажени слышащии слово Божие, и творящии е» (Лук. 11:28).
Толикое усмотрев между семенем и словом Божиим сходство, учители да тщатся неусыпно пребывать в сем духовном сеянии, и в вертограде Христове работать неленостно: а слушатели да тщатся быть благой землей с радостью приемлющие семя слова Божиего.
«Имеющий уши слышати, да слышит» (Мф. 11:15). Аминь.
