В неделю по Крещении
Покайтеся, приближися бо Царство Небесное(Мф.4:17)
Сие Спасителя нашего учение сколь ясное и радостное дает нам уверение о милосердии Божием к человеческому роду. Покайтеся, увещевает Он. Сие слово к праведным и непорочным не простирается, которые ничего в жизни своей не сделали, в чем бы им раскаиваться. Сие слово сказано к нам грешным. Ежели мы рассудим о наших грехах и о Боге, которому мы ими противляемся, что в себе сыщем чем бы преклоняли Бога вспомнить о нас? Мы грешны, мы преступники Божия закона, грозящего нам отмщением. Но о величества благости Божия! Он, как бы позабывая наши преступления, объявляет нам способ, как нам привлечь Его милосердие. Углубим мы наши размышления о толиком его к нам долготерпении и милосердии не для того, чтоб мы, надеясь, далее и далее еще во глубину зол поступали, но чтоб не отчаивались приняты быть от Бога во время нашего к Нему обращения.
Довольно всякому доказать могут велие ко грешникам милосердие Божие и одни оные у Иезекииля пророка сказанные слова Господни: Живу Аз, глаголет Адонаи Господь, не хощу смерти грешника, но еже обратитися нечестивому от пути своего, и живу быти ему (Иез. 33:11). Кто здесь не видит, что Бог как истинный Отец о чаде своем сожалеет, и печется о всяком грешнике, которого по правде отвергнуть Ему от Себе совсем и оставить в погибели, которую он сам себе изыскал, надлежало. Но дабы в большее прийти мы могли отсюда удивление, то надлежит нам теперь сии краткие слова рассудить пространнее, и показать истину их множайшими примерами.
Приступите убо в начале, слушатели, к славному оному в Бытейских книгах дубу Мамврийскому, и посмотрите, что там делается. Вы увидите там, что во образе трех мужей сам Триипостасный Бог с праведником своим беседует, а беседует о разорении беззаконной страны Содомской, в которую является идти. Там страшное подлинно предприятие! Намерение последней погибели беззаконников тех исполненное! Но что ж мы думаем? Ужель с охотою своею Бог то делает? Ах, с коликим отвращением воли Своея! Приметьте вы ответ данный там Аврааму, как он спрашивал: ежели пятьдесят мужей праведных в стране той обрящется, погубит ли Он место то? Не только, отвечал, пятьдесят, но аще и десять, - не имам погубить. Вот как неприятно было Ему смотреть на погибель тех людей, хотя, впрочем, и самые нечестивые они были. И воистину, ежели б хотя малое исправление в них, пришедши, Господь увидел тогда, никакого б зла не навел на них, несмотря на содеянные тяжкие их согрешения.
Явственнее еще сие показалось неблаговоление Божие на Ниневийских жителях, читаем мы в книге пророчества Ионина, что жители Ниневии толь были великие грешники, что Бог вознамерился было также, как и Содом, весь их город до основания разорить. Чего ради и Иону уже послал было по всему городу проповедовать: Еще три дня, и Ниневия превратится (Ионы 3:4). Дело достойное! Дело правосудия Божия настоящее! Но для чего ж бы было публиковать здесь Богу такое Свое намерение? Для чего откладывать на три дня разорение Ниневитян? Не для чего больше, всеконечно, как только что не хотел ОН, чтобы действительно те бедные ощутили на себе толь жестокую руку Его. Открылось сие после совершенно как Ниневитяне, услыша ту печальную Ионину ведомость, облеклись во вретище, и смирили постом душу свою: ибо Бог, призирая на толь смиренное их покаяние, не только не предал их вечному разорению, но и ни единого вреда им не учинил.
Также когда апостолы требовали, чтобы приказал Он им огнь с неба свести и попалить некоторую весь Самарянскую за некую от них показанную Христу в то время досаду: Не весте, рече, коего духа есте вы (Лк. 9:55).
Но, может быть, скажет здесь кто: ежели подлинно так, что весьма Бог не желает погибели грешникам, то для чего Он, например, вышепомянутых Содомлян попалил? Для чего и оных при Ное бывших потопил людей? Не по желанию своему то Бог сделал, как и ныне не по желанию ж Своему многим погибать попускает грешникам, но по желанию тех самих. Ибо хотя Он и не хочет, чтоб и едина душа погибла, как сказано, однако ж не хочет и принуждения ни в чем делать, от которого совершенно свободна создал человека. Но оставляет всякому избирать себе, что он хочет: или огнь, или воду, или живот, или смерть, или погибель, или спасение, как то на многих местах Писания видимо есть. И так уже, понеже избавленные грешники не восхотели исправиться по хотению Божию, и вконец призрели показанное им дотоль богатство благости Его и долготерпения, изволяя погибать лучше, нежели соответствовать зовущей их на покаяние благодати Божией. Вина погибели их приписаться по всему должна самим им, а не Богу.
Сколь Бог далек от того, чтоб могло охотно смотреть на погибель и самых нечестивейших людей, уже несколько приметили вы и от вышеупомянутых примеров. Но еще больше познаем, ежели возьмем в рассуждение все те меры, которые Бог принимает для обращения грешников. Ибо каких образов, каких способов, каких трудов не употребляет Он, чтоб отвести их от злых путей их? Фараон один может быть всякому довольным на то доказательством, сколько Бог и добром, и злом, и милостью и наказанием одного его обратить к Себе старался.
А что бы Ему нужды около нечувственного пня сего столько трудиться? Или у Него не стало кроме его слуг? Или не тмочисленные предстоят ему ангелы и архангелы? Или не имеет Он множества и между человеками благих и верных рабов у Себя? Воистину, не было Ему в нем нужды ни единой. Но только всему тому тщанию Его и было причины, естественная благость Его, и крайнее к роду человеческому снисхождение. Мы Его не любим, да Он любви Своей от нас отменить не может. Мы от него удаляемся, да Он нас оставить не желает.
Но посмотрим еще, сколь Он удобно приемлет, когда грешник от пути своего злого с покаянием возвращается к Нему. Вы надеетесь, может быть, что увидим мы здесь, что Бог весьма великого некоторого и тяжкого покаяния требует от таковых людей, около которых столько труда Он полагает, и которые стольким непослушанием своим огорчают Его? Но в вещи самой покажется сие нам противное. Мы увидим здесь, что Давид двумя сими с сокрушенным сердцем произнесенными словами: Согреших ко Господу (Цар. 12:13), получил у Него прощение. Мытарь: Боже, милостив буди мне грешнику (Лк. 18:13), выговорив, оправдан явился. Блудница, пролиявши сткляницу мира со слезами на ноги Христовы, очищение от грехов своих в то же время приняла. Разбойника одно, крепкой во Христе веры исполненное исповедание в рай ввело. О, воистину дивно, неописанно и непостижимо милосердие Бога нашего!
Но когда б еще можно было нам взойти на небеса теперь, то бы еще нам новый ко удивлению представился позор. Ибо познали бы мы, что и на небеси большая бывает радость о едином грешнике кающемся, нежели и о девятидесяти и девяти праведниках, не требующих покаяния. Так-то за велико ставит Бог спасение наше, грешники!
Одно нам теперь остается рассудить: всяких ли Бог с такою удобностию и радостью приемлет к себе грешников? Или суть и такие грехи, с которыми Он жесточае поступает? Кажется, будто апостол то хочет, где пишет об отступниках, что не можно им возобновляться покаянием. Не возможно, рече просвещенных единою, и вкусивших дара небеснаго, и причастников бывших Духа Святаго, и добраго вкусивших Божия глагола, и силы грядущаго века, и отпадших, потом паки обновляти в покаяние (Евр. 6:4). Но апостол здесь употребляет, как учители толкуют, таковых речей на отступников в той силе, что они никогда или весьма редко каются, но ожесточенны бывают до конца сатаною так, как он сам, по попущению праведного суда Божия. Ежели ж бы и отступник, который обратился паки ко Христу, несомненно равным бы образом принят был от Него, как и прочии грешники. Несть бо грех побеждающий человеколюбие Божие.
Ведая убо сие, мы слушатели, да не усомневаемся нимало о получении милости у небесного Отца нашего! Хотя б как струпы души нашей не умножились, хотя б беззакония наши превзошли главу нашу, хотя б блудница и мытарь в сравнении против нас за праведников почесться были должны. Да не сомневаемся отнюдь, ниже да речет кто из нас с Каином отчаявшимся: Вящшая вина моя, ежели оставитися ми (Быт. 4:13). Но с твердым упованием на благоутробие Божие идем и исповедуем пред Ним грехи наши. Да только ж смотрите, исповедуем истинно, имея великое о том сожаление, что столько раздражили и опечалили мы Его Величество, купно и непременное намерение, чтоб впредь к таким делам никогда рук наших не простирать. Он уже и о намерении нашем таком веселится, и уже готовит нам, как и блудному оному сыну, первую благодати одежду и перстень, которым обручить нас хочет блаженному царствию Своему, да и простирает уже и длани на объятие и лобзание душ наших. Какая ж Ему радость будет, ежели делом самым ускорим мы припасть к ногам Его с покаянием, всяк о себе взывая: помилуй мя падшего! Не умедлим убо, не умедлим, сынове, толь ревностное исполнить желание Отца нашего. Да будем благодарны благости Его толь изобильно на нас изливающейся, особливо же для того да не медлим, что не всегда Он таков ко грешникам являться будет. Но будет время, что и поищет они Его милости, но не найдут. Аминь.
